Сколько можно заработать на африканских арфах в России

— В 2002 году шли с друзьями как-то раз по Камергерскому переулку в Москве, там на джембе [африканских барабанах — ред.] играли несколько парней. Мне в тот момент, кроме компьютерных игр, больше ничего не было интересно, но джембе почему-то меня заворожили. Друзья пошли дальше, а я остался с барабанщиками. Со временем всё больше стал погружаться в эту культуру: играл сам, играл в группе, учил детей. Постепенно научился делать барабаны, чинить сломанные.

— Преподавание игры на африканских барабанах в начале 2000-х вряд ли могло приносить хорошие деньги. Вы работали где-то ещё?

— Я был IT-разнорабочим. В течение пяти лет работал контент-менеджером, настраивал бизнес-процессы в самых разных компаниях, в том числе и в крупных фирмах. Зарабатывал хорошо, на содержание семьи хватало. Работа была приемлема, но она меня не наполняла.

Быть «байкером выходного дня», который по будням пропадает в офисе, мне не хотелось.

Барабаны тянули намного больше компьютеров. Я развёлся, уехал в Индию, а когда вернулся, понял, что не хочу больше быть клерком. Единственное, что я умел делать на тот момент хорошо и мог на этом зарабатывать, — ремонт барабанов.

— Откуда в вашей жизни появились африканские арфы?

— В поисках интересной музыки я наткнулся на альбом Kaira исполнителя Toumani Diabate [музыкант, популяризирующий африканские арфы — ред.]. Думал, что это несколько человек играют так круто, а оказалось, что это всё одна арфа, на которой играет один человек. Я влюбился. Но в России такие арфы никто не продавал и не изготавливал. И не играл на них никто. Пообщался с ребятами из РУДН, они рассказали, что в Африке этот инструмент очень популярен, можно съездить и купить. Но это дорого.

Начал искать по всему миру. Можно было заказать что-то непонятное из США. Можно было за тысячу долларов купить арфу в Европе. Я нашёл единственный африканский сайт, на котором всё было сделано цивилизованно. Списался с его организатором. Им оказался очень приятный француз, который согласился отправить арфу из африканских тыкв в Москву, — с неё все и началось.

— Что такое арфа из тыквы?

— Кора — это её название. Основа арфы — сушёная тыква. Деревянный гриф. Нейлоновые струны. Гитарные колки. Когда француз прислал мою первую арфу, на почте мне через служебный вход вытащили просто картонный гроб — настолько была большая посылка. Я переживал, что при транспортировке тыква треснет, но этого не случилось. Стал осваивать инструмент самостоятельно и параллельно изучал, как эта арфа выполнена.

— Как вы решили заниматься изготовлением африканской коры?

— Пару лет я поиграл на той первой арфе, но со временем она перестала меня устраивать. Решил сделать себе инструмент получше. Кроме того, я считаю, что звучание коры не похоже ни на один инструмент, поэтому мне захотелось создать сообщество ценителей африканских арф, а для этого нужно сделать инструмент доступным. В первую очередь по цене. Поговорил с поставщиком, он согласился прислать мне сушёные тыквы, чтобы я стал делать арфы в России.

Через месяц приехали три тыквы. «Почта России» и тут не подвела: тыквы приехали почти без трещин. Я сделал из них арфы. Одну оставил себе, две продал. На вырученные деньги сделал новый заказ из Африки.

— А что, кроме тыкв, нужно для производства арф?

Доски из красного дерева. Я нашёл доски из падука через знакомых, тащил их на тележке через всю Москву. Снял место в коворкинге, где можно было заниматься деревообработкой. Одна доска мне обошлась почти в двенадцать тысяч рублей. Из неё получилось десять инструментов.

Кожу сначала заказывал в Африке, но это очень дорого — пятьдесят евро за лоскут. Нашёл кожевенную фабрику в Красноярске, где согласились не оптом продавать, а кусками, как мне и надо. И цена в два раза ниже — около двадцати — двадцати пяти евро.

По поводу колков: если пойти в магазин музыкальных инструментов и купить четыре комплекта гитарных колков и один комплект бас-гитарных (именно столько их нужно на одну арфу, у которой двадцать одна струна), я отдам минимум восемь тысяч рублей. Я нашёл поставщика из Китая, который присылает мне детали оптом. Полторы тысячи колков — посылка в двадцать пять килограммов. Колки для одной арфы обходятся мне в восемьсот рублей.

Со струнами сложнее. Для арфы нужны нейлоновые струны пятнадцати разных диаметров, но одного производителя, иначе звук будет не идеальным. Гитарные струны не подходят ни по длине, ни по диаметру. Я нашёл производителя лески, у которого в одной линейке есть все диаметры. Счастье просто! Заказываю у них бобинами по сто метров тысяч на десять рублей, и мне хватает на несколько лет.

20–25 €

на кожу

— Тыквы вы по-прежнему заказываете из Африки. Им нужны специальные условия хранения?

— Нет, они же высушенные — уже не протухнут. Мне не приходилось отбирать тыквы. Что из Африки приходит, с тем и работаю. Примерно двадцать процентов тыкв приезжают чуть-чуть треснутые, но я их «лечу»: подклеиваю, лакирую.

Если тыква на арфу не подходит, её можно переделать в африканский барабан калабаш — это половина тыквы, которую кладут на подушку и по ней стучат. Спрос на такие барабаны очень ограниченный, но он есть.

— А на арфы спрос есть? Их вообще покупают?

— Людей, интересующихся африканской культурой, довольно много. Но тех, кто готов отдать крупную сумму за инструмент, о котором ничего не знает и играть толком не умеет, мало. Поэтому я придумал бюджетные арфы для обучения и практики. Тренировочные инструменты, проще говоря. Они выполнены из фанеры, но по техническим характеристикам и эргономике аналогичны настоящим арфам.

— Если сравнивать, то сколько стоит арфа из тыквы, а сколько — учебная из фанеры?

— Африканские арфы я делю на два вида: старшая (кора) и младшая (нгони). Они различаются размером и, соответственно, ценой. Я продаю арфы от 25 до 45 тысяч рублей. В Европе коры продают за 600–700 евро. Фанерная арфа, которую я придумал, стоит в пределах десяти тысяч рублей.

На сегодняшний день я продал около пятнадцати африканских арф и пять фанерных арф для начинающих.

— Не густо. Ваш доход — это только арфы и барабаны?

— Ремонт барабанов, продажа арф, столярные подработки, музыкальные выступления, индивидуальные уроки для желающих освоить арфу или барабаны. Больше всего приносят барабаны: стоимость ремонта зависит от его размера и перечня работ, в среднем от 3500 до 7500 рублей. За индивидуальные занятия беру тысячу рублей в час. В месяц со всех своих дел я получают от сорока до семидесяти тысяч рублей.

— Сейчас вы продолжаете работать в коворкинге?

— Нет, мы создали свой коворкинг с барабанами и тыквами, — шутит Сергей. — Мы с друзьями сняли большое помещение, в котором есть мастерские, кухня, гостиная, где проходят квартирники и мероприятия, репетиционная комната для музыкантов.

Людей, которые интересуются африканской культурой, в Москве не так много. Особенно музыкантов. Поэтому мне нравится, что единомышленники собраны в одном месте и могут тут творить.

— В чем главная сложность вашей работы?

— Мне приходится формировать спрос. С гитарами, например, всё понятно: можно купить за три — пять тысяч в гипермаркете, а можно потратить несколько миллионов на крутой инструмент. И между этими гитарами есть другие цены, и люди понимают, почему одна гитара стоит семь тысяч, а другая — семьсот.

С корами такого нет. Делать арфу за сто тысяч рублей, которая, вероятно, продастся через год, бессмысленно. Я должен дать возможность как можно большему количеству людей познакомиться с инструментом, заинтересоваться.

Мы тут с ребятами недавно смеялись: в сферах, где я работаю, я либо единственный, либо лучший. По ремонту африканских барабанов у меня нет конкурентов, потому что тот спектр услуг, который я предлагаю, недоступен другим мастерам. У меня есть всё необходимое оборудование, кожа, навыки. А коры в России не делает больше никто. Заветы Стива Джобса выполнены.

«Не уверен — не начинай». Советы Сергея Калачёва

Не надо следовать за мейнстримом

Нет ничего постыдного в том, чтобы сидеть в офисе и обживаться в своей зоне комфорта. Заниматься своим делом — это круто, это модно, но это не для всех: это не удобно, не комфортно. Если ты не готов жертвовать собою ради чего-то большего, чем ты сам, — не нужно тужиться и выдумывать себе трудности.

Свобода — это не просто

Мой друг недавно уволился с работы, чтобы «найти себя». И сейчас он в серьёзном кризисе, потому что не знает, что ему делать. Привычные системы ценностей потеряли актуальность, а новые не сформированы. И сейчас на него свалилась свобода, к которой он не привык. Мне понадобилось два года в Индии, чтобы догадаться, чего я хочу.

Понять своё истинное желание можно только в тишине

В бесконечном потоке городской жизни мы привыкли что-то делать. Неважно, что именно, лишь бы что-то. Так все делают, так родители учили. Только выбравшись из информационного потока, привычного и комфортного, можно понять, чего именно ты хочешь. И что ты для этого готов делать. Замедлись и прислушайся к себе. Тогда будет легче.